Андреевское братство [= Право на смерть ] - Василий Звягинцев

— Куда, если не секрет?

Заря снова улыбнулась, и улыбка ее показалась мне милой.

— Хотелось бы на Землю…

— Похвальное желание. В таком случае, если вы не против, я смогу и дальше покровительствовать вам в случае нежелательных посягательств.

Я с ходу поведал Заре несколько наиболее леденящих душу историй из практики, не выпячивая своей в них роли, но деликатно на нее намекая, подбавил немного самоиронии, но так, чтобы она тоже работала на образ, который я исподволь выстраивал, вовремя переключил разговор со своей персоны на нее, сделал несколько ненавязчивых комплиментов, прочитал подходящие к случаю стихи и с удовлетворением заметил, что цель практически достигнута. Девушка в должной мере заинтересована и заинтригована, и дальше знакомство будет развиваться уже в автоматическом режиме.

Несколько раз мы с нею, несмотря на ранее высказанное нежелание, все-таки потанцевали, и я заметил, что все труднее становилось разжимать объятия, когда музыка смолкала. Короче, к концу затянувшегося до поздней ночи вечера я увлекся девушкой гораздо сильнее, чем предполагал, имея в виду свой возраст и определенную в этих делах опытность. И как-то не обратил внимания, что случиться этого не должно было вообще, поскольку либидо мое перед командировкой надежно погасили соответствующей «прививкой», и что сама Заря ухитрилась рассказать о себе удивительно мало.

Училась в Петрограде, потом в Сорбонне, получила дипломы психолога и социолога, три года работала в экспедиции на планетах системы Антареса, сейчас летит в отпуск. Вот практически и все.

«Странно, — как помнится, подумал я, — тогда ей не меньше, чем двадцать шесть, а то и вообще под тридцать, но ни по виду, ни по манере держаться не скажешь». Удивился, но сразу же и забыл об этой здравой мысли.

Очень легко и изящно (профессионально) Заря обходила почти все прямые вопросы и делала это так, что я, поглощенный собственной сольной партией, не заметил, что весь вечер произносил один нескончаемый монолог.

— Я устала, — наконец сказала девушка. — Проводи меня.

Мы шли по плавно закругляющемуся коридору, выстеленному мягким зеленым паласом, и справа я видел то неугасимое свечение сине-малинового заката на низких тучах, то Зарю, отраженную в заполняющих простенки между эркерами зеркалах.

У дверей номера, когда я, прощаясь, по-старинному, но все так же нравящемуся женщинам обычаю поцеловал ей руку, слегка сжав пальцы на тонком запястье, Заря вдруг сказала:

— Пожалуй, если ты не торопишься, мы могли бы еще немного посидеть… Ты так интересно рассказываешь…

В номере Заря указала на кресло, а сама, сделав загадочное лицо, проскользнула в соседнюю комнату. А когда появилась вновь, я в первое мгновение даже не узнал ее. Вместо куртки и брюк на ней было надето нечто совершенно немыслимое и великолепное. Очевидно, так одевались женщины только и исключительно в системе Антареса, потому что на Земле и других посещенных за семь лет планетах я ничего подобного не видел.

Я даже привстал, увидев ее длинные, обтянутые серебристыми кружевами ноги, короткую, до середины бедер, и пышную, как китайский фонарик, шафрановую юбку из шелестящей и переливающейся ткани, загорелые плечи, прикрытые прозрачной, тоже серебряной пелериной.

Заря, довольная произведенным впечатлением, остановилась, чуть запрокинув голову и изогнув тонкую талию.

— Не нахожу слов… — Я действительно не знал, что еще можно сказать при виде такого сказочного преображения.

— Наконец-то ты увидел во мне женщину, достойную своего внимания… — сказала она, полуприкрыв глаза длинными ресницами.

И тут меня кольнула в сердце игла мгновенного сомнения. Все же не двадцать лет мне было, чтобы вдруг поверить в предназначенную свыше встречу и внезапную, с первого взгляда любовь ко мне девушки, которая сто раз уже могла бы найти себе друга и моложе, и интереснее во всех смыслах. Да, вот еще — в момент преображения она показалась гораздо старше, и опытнее, и как бы похищнее, что ли…

Заря, похоже, уловила смену моего настроения.

— Что тебя тревожит? — спросила она, мельком взглянув на перстень с крупным звездным сапфиром, мерцающим на среднем пальце левой руки.

— Не знаю… Может, то, что слишком все это неожиданно и невероятно. Случайно зашел в кафе и встретил девушку своей мечты… Так ведь не бывает.

— А как бывает? — требовательные нотки прозвучали в ее голосе, и под пристальным взглядом широко распахнувшихся глаз я вдруг ощутил себя как на тренировке в искусственной невесомости.

Закружилась голова, тошнота подступила к горлу и сердце затрепыхалось, потеряв свой ритм.

Именно воспоминание о давних этих тренировках и заставило меня собрать все свои силы, стряхнуть обморочную слабость.

Я резко выпрямился, свалив легкое кресло, и, перегнувшись через стол, схватил Зарю за плечи, чтобы хоть так освободиться от гипнотической силы ее взгляда. Она дернулась, пытаясь вырваться, и я почти с ужасом увидел, как вдруг опять изменилось ее лицо. Оно мгновенно утратило все, что делало Зарю милой, обаятельной, слегка легкомысленной девушкой. Это было настолько непонятно и страшно, что, выпустив ее, я непроизвольно шагнул назад, чуть не упал, оступившись.

— Ну зачем же ты так? — Заря уже стояла рядом и опять стала точно такой, как прежде. Однако я был совершенно уверен, что внезапная в ней перемена мне не померещилась.

Она положила ладонь на мое плечо, приблизилась полуоткрытыми губами.

— Что с тобой случилось? Тебе плохо?

— Да. Сам не пойму… С головой что-то…

Стараясь выиграть время, я сделал несколько неуверенных шагов, сел на диван, откинувшись на спинку. Заря, встревоженная и напуганная, присела рядом, коснулась моей щеки.

Заставляя себя не поддаваться вновь охватывающей меня нежности к девушке и желанию обнять ее, я перебирал в уме варианты объяснений происходящего.

Что меня насторожило? То, что она так неожиданно переоделась в бальное платье? Кто вообще возит с собой такие наряды, да еще и держит их в полной готовности? Или непонятные перемены в собственном настроении и отношении к Заре? От безразличия — к острому влечению. А может, то, что произошло после ее в буквальном смысле головокружительного взгляда? Как бы там ни было, что-то было неладно с ней, с очаровательной девушкой по имени Заря.

Вот только как все объяснить? Что здесь творится? Испытание новой конструкции фантомата? Забавы местных экстрасенсов? Акция космических гангстеров, которым зачем-то потребовалось завлечь в свои сети известного журналиста?

Я провел рукой по лбу и глазам, глубоко вздохнул несколько раз, как человек, перенесший вестибулярный криз, попросил слабым голосом:

— Принеси воды, пожалуйста, или кофе… Прямо не знаю, что со мной…

Заря с готовностью кивнула, заторопилась к сервис-блоку. Походка ее, пока она пересекала комнату и холл, вновь, несмотря ни на что, вызвала у меня восхищение. И вдруг возникла еще одна мысль, которую я отбросил как совсем фантастическую, и тут же вернулся к ней опять. Почему я считаю, что такое предположение невозможно?